Месяц: Сентябрь 2020

По новой «Бесприданнице» театра «Суббота» стоило бы проходить Островского в средней школе. Режиссёр Андрей Сидельников так закрутил все шестерёнки и винтики спектакля «Вещь», что нынешним десятиклассникам сыр-бор вокруг одной старинной свадьбы с криминалом будет понятен на уровне реальности, данной в мемах и ощущениях. При этом почти весь хрестоматийный текст на месте, не исключая церемонных обращений по имени-отчеству. Разве что проданный пароход Паратова заменен на яхту, маскарад — на Хеллоуин, а в антракте персонажи сбегают со сцены, то бишь из аэропорта Volga airlines, когда звучит объявление о посадке самолета из Уханя.

Всё тут одно к одному. В любом аэропорту пассажиры ходят по размеченным не ими маршрутам. Вот и здесь местные хозяева жизни, и их обслуга (Гаврило — владелец китайско-глобалистской кафешки, Харита Игнатьевна Огудалова — продавщица в парфюмерном бутике, Карандышев — зловещий Упаковщик № 2) движутся по простейшим траекториям — прямо, влево, вправо, как фигурки в примитивной компьютерной игре. Так же и разговаривают — почти без выражения, сухо, по-деловому. Действие то и дело прерывается уморительными рекламными паузами: в них задействованы все «служащие», даже Лариса Дмитриевна, до поры до времени протирающая столы в сетевой бургерной. Исполняя социальные функции, персонажи носят чёрные очки. Испытывая какие-нибудь чувства, их на минутку снимают (и это мельтешение иной раз становится навязчивым).

Только у Ларисы Дмитриевны очков нет. Она единственная здесь — самая настоящая, причём в буквальном смысле. Елизавета Шакира совсем юна, ещё учится на курсе Анны Алексахиной в КиТе, обладает модельной внешностью и опытом в модельной карьере, но главное — она поразительно естественна. В её устах пассажи Островского обретают чуть ли не документальную достоверность — так брошенная возлюбленным девушка, решившая с горя выскочить замуж за старого докучного ухажёра, может изъясняться и сейчас (если отучилась в приличной гимназии, конечно). Устраивая подростковые сцены матери, она орёт Монеточкино «Нет монет». Удовлетворяя просьбы богатых поклонников во главе с Паратовым, превращает исполнение песни в торжественное выступление — на сцене, с микрофоном. И опус Анны Герман «Кажется» в версии госпожи Шакиры (но прежде всего саунд-дизайнера Анатолия Гонье) звучит так, будто это сочинение одной из бесчисленных новых звёзд youtube.

Кастинг (а не только хештеги и слоганы для соцрекламы типа «бесприданница в каждой семье») делает всё происходящее совершенно ясным. Понятно же, почему изысканная красавица Лариса Дмитриевна не пара упаковщику Карандышеву (Владимиру Шабельникову) с его пластикой компенсированного инвалида, чудовищным званым обедом из фастфуда, болезненной гордыней и — о боже! — старым свитером с оленями. Понятен по-европейски элегантный делец Кнуров (Владимир Абрамов) со своим подсчётом шагов (10 000 каждый день) и до поры до времени тайным подарком будущей содержанке — ошейником. Такой же, слегка декорированный под драгоценный чокер, носит Огудалова-мать (Марина Конюшко) — лощёная красотка без возраста, хорошо знающая правила игры, но не лишенная сочувствия. Понятен не только холодный живчик Вожеватов (Иван Байкалов), но даже совершенно невыразительный Сергей Сергеич Паратов (Григорий Сергеенко), эдакий человек без свойств со смартфоном и подвешенным языком — в таких-то и влюбляются трепетные девы, разве нет? Любовные признания, снимаемые Паратовым на телефон, — сцены острейшей интимности и одновременно чистейшего психологического насилия, как по учебнику. По сравнению с ними сцена ночи, проведённой с Паратовым за Волгой, то есть в «Паратов-клубе», — само целомудрие. Красноречивей всего в ней Fragile Стинга в мощном блюзовом исполнении Пятницы (Софьи Андреевой). Ах да, у Робинзона (Владислава Демьяненко) появляется незапланированная Островским поддержка — вместе с Пятницей пара актёров–ковёрных отлично разогревают холодную атмосферу аэропорта.

Сцена убийства, пожалуй, вышла наименее очевидной. Лариса Дмитриевна, обматывающаяся упаковочной плёнкой, и Карандышев, наклеивающий на неё полосу красного скотча, — это ещё полбеды. Послание на телефон, мол, «никто не виноват, я сама…» звучит отчего-то наигранно — и это жаль. Цыган Илья с гитарой (Виктор Кренделев), весь спектакль молча наблюдавший за происходящим, оборачивается прямо-таки Ангелом — он-то и провожает Ларису Дмитриевну в синие дали. Получается очень мелодраматично. Впрочем, саундтрек к этому с самого начала обязывает.

Сегодня я вынужден все чаще соглашаться с бананом: «Если быть вещью, то дорогой вещью!». Он чертовски прав, хотя всего лишь повторяет отчаянный вопль знаменитой «Бесприданницы» Островского.

В театре «Суббота» – премьера, эта старая пьеса выходит под новым названием «Вещь». Режиссер Андрей Сидельников в ней классических героев перебросил в наше время. Из сюртуков – в кроссовки, из газового – в неоновый свет.

Изображать классику в футуристическом духе – он следует своей обычной манере и его уверенность в такой наглядной актуальности, отдадим должное, передается зрителю. Другое дело – актуальной и нерешенной остается проблема того, что делать, оказавшись перед выбором: любовь и деньги? Знатоки сердец – драматурги – на него не отвечали, не было решения и у знатоков капитала.

Современник Островского Фридрих Энгельс писал: «Мы ответим на этот вопрос позже, когда вырастет новое поколение мужчин, которым никогда в жизни не придется покупать женщину за деньги или за другие социальные средства власти, и поколение женщин, которым никогда не придется отдаваться мужчине из каких-либо других побуждений, кроме подлинной любви».

Вторая сотня лет пошла, бананы вот и те определились, а мы все ждем новое поколение. «Вещь» поколения 2020 оценивал Виктор Высоцкий.

В театре сделанная работа – это как приобретенная дорогая вещь: ее нужно скорее показать. Тайное обладание здесь радости не принесет. Придите, посмотрите наш новый спектакль «Вещь», – скажут вам в театре «Суббота», обязательно предупредив, что так у них называется «Бесприданница» Островского.

АНДРЕЙ СИДЕЛЬНИКОВ, режиссер-постановщик, главный режиссер театра «Суббота»:

«Современному зрителю слово «бесприданница» непонятно. Оно не связано с тем, как оно звучало раньше. А вот то, что я – вещь, я бедный, что меня можно купить…»

Название спектакля подсказано одной из финальных сцен драмы Островского, в которой есть такая реплика Ларисы: «Они правы, я вещь, а не человек». Новое место действия — Аэропорт — также порождено текстом пьесы, где говорится, что Сергея Паратова ожидали с пароходом «Самолет». Аэропорт – как модель России сегодня.

В пьесах Островского важно присутствие Волги: Катерина в «Грозе» бросается в великую русскую реку, Лариса в «Бесприданнице» только думает об этом и уезжает за нее с Паратовым. В спектакле Волга – это авиакомпания, а также – пленка, в которую упаковывает вещи, и в том числе Ларису, служащий Карандышев. Мать Ларисы Харита Игнатьевна продает косметику фирмы «Эфир», что опять же является отсылкой к реплике, что Лариса – не земная, она – эфир.

В спектакле герои произносят реплики двумя манерами: одна стилизована под электронную (все подсчитано), другая – человеческая. Кроме того, оригинальный текст разбавлен некоторым количеством новых фраз, которые как бы призваны добавить актуального момента.

К сожалению, они не всегда хорошо уживаются с творением Островского. Еще одно существенное добавление – некий абстрактный персонаж, гитарист, который присутствует на сцене наряду с действующими лицами пьесы.

В целом у зрителя должно остаться яркое впечатление, и, уходя со спектакля, он сможет сказать: «Да, «Бесприданница» – это совершенно улетная вещь»!

«Вещь». По мотивам пьесы А. Н. Островского «Бесприданница».
Театр «Суббота».
Режиссер Андрей Сидельников, художник Николай Слободяник.

Короткое и сухое название — «Вещь». Оно горит красным неоновым светом. Именно так Андрей Сидельников решил назвать свой спектакль по пьесе А. Н. Островского «Бесприданница». Сочетание, которое сразу оттесняет на второй план мелодраматический сюжет пьесы, оставляя голую суть: в этом мире все продается и покупается, вопрос только в цене.

Спектакль Театра «Суббота» стремится к остросоциальному высказыванию. Режиссер переносит героев в мир наступившего будущего, где концентрированная реальность выплескивается на зрителя какофонией и слепящим неоновым блеском, обличая массовую культуру и общество потребления.

Художник Николай Слободяник создал холодное стерильное пространство: прозрачные пластиковые стены, неоновые лампы. Задняя часть сцены отделена от зрителей полиэтиленовой пленкой, на которую бегущей строкой проецируются рекламные фразы-слоганы («бесприданница в каждой семье страны») и привычные маркеры нашей реальности — хэштеги (#нетвоя, #еданалету, #паратовклуб etc.).

Металлические стулья спинка к спинке, чемодан. Место действия — аэропорт. Зал ожидания, где герои заперты в длящемся «сейчас», в бесконечном повторе однотипных действий и звуков. Режиссер выхолащивает живое — глаза персонажей скрыты за темными стеклами очков, они мало напоминают живых людей. Скорее — механических кукол или роботов, которые выполняют определенные функции: встречают, упаковывают, протирают столы, собирают заказы для Delivery Club. Мокий Парменыч (Владимир Абрамов), весь в черном, с шейным платком и седыми волосами, собранными в хвост, ходит по заданной квадратной траектории, считая шаги. В спектакле он обретает почти мефистофелевские черты. Огудалова (Марина Конюшко) с ограниченным набором жестов рекламирует и продает парфюм «Gudalova Ether Paris». Карандышев (Владимир Шабельников) стрекочет канцелярским ножом, в предлагаемых обстоятельствах он — Упаковщик № 2. Лариса (Елизавета Шакира) — официантка в кафе быстрого питания, раз за разом она протирает стол, а временами застывает в неестественной рекламной позе с улыбкой-маской на лице.

Текст спектакля пестрит аллюзиями, звучат цитаты из «Гамлета» и чеховской «Чайки». Комический дуэт Робинзона и Пятницы (Владислав Демьяненко и Софья Андреева) то пятнает «Служанок» Виктюка в пантомимическом этюде под песню Далиды, то разыгрывает сценки, достойные резидентов Comedy Club. Актеры сохраняют иронию по отношению к своим персонажам и даже успевают подмигнуть фильму Эльдара Рязанова в сцене приезда Паратова. На вопрос «кто приехал?» Карандышев отвечает: «Ваш!» И через паузу добавляет: «Мохнатый шмель…»

Мы быстро подключаемся к этой реальности, реагируем сдавленным смешком на шутки, ловя ощущение, что снова бессмысленно пролистываем ленту фейсбука или инстаграма, где на нас ежесекундно агрессивно и бесцеремонно обрушивается весь мусор масскультуры XXI века. Здесь важно не быть, а казаться. «Лгать и притворяться», — говорит Лариса, примеряя на себя кукольные движения. Ее красоты абсолютно достаточно для мира, в котором внешнее важнее содержания. Паратов Григория Сергеенко — не фат и не обольститель, он сдержан и отстранен, а его индивидуальность стерта костюмом-тройкой. Не один такой, а один из. Он — бизнесмен, и это полностью его определяет. Паратов любит дорогие и красивые вещи, которые привык покупать и продавать. Глаза ему заменяет камера смартфона, которую он все время направляет на Ларису, снимая ее лицо, ее глаза и волосы. Она — красивый фрагмент реальности, который он сохранит даже не в своей памяти, а в памяти телефона, чтобы выложить потом в инстаграм, поставив хэштег #нетвоя. И этого достаточно.

Лариса единственный живой персонаж в этом спектакле. Ее сопровождает нежная мелодия песни Анны Герман «Кажется», и эти музыкальные всполохи, когда Лариса танцует за толщей полиэтиленовой пленки, — единственный момент спокойствия и тишины, когда, очнувшись, можно сделать вдох. Видит ее в эти мгновения лишь пассажир с гитарой, который ожидает своего рейса. В программке он обозначен как Стинг и ангел. Лариса Елизаветы Шакиры по-детски верит, что все загаданное «непременно сбудется», что «печаль развеется и беда откажется». В ней не ослабевает надежда вырваться — улететь. Она мечется по аэропорту, таская за собой чемодан на колесиках, в тщетной попытке догнать Паратова.

В чемодане у Ларисы оказываются свадебное платье и упаковка таблеток. Два пути. Другого не дано. Она не в силах отважиться и сделать иной выбор, кроме как подчиниться — стать дорогой вещью. Лариса надевает темные очки и мамин подарок — ошейник с металлической цепью. Карандышев, выполняя функцию «упаковщика № 2», обматывает ее полиэтиленом, как очередной чемодан на конвейерной ленте. А потом резко острым лезвием рассекает пленку.

Последние слова Ларисы о том, что она всех любит и никого не винит, звучат в прямом эфире инстаграма. Гаснет экран — заканчивается жизнь. И никаких чувств.

Спектакль Андрея Сидельникова «Вещь» в театре «Суббота» только на первый взгляд может показаться модной поверхностной актуализацией творчества А. Н. Островского — с переодеванием в современную одежду, неоновыми огнями витрин и навязчивыми рекламными слоганами.

Пьеса «Бесприданница» ведь и сама при чтении напоминает хай-тек версию какого-нибудь «Банкрута» или «Грозы». Российские купцы-самодуры тут бегло читают французские газеты, говорят по-английски, катаются, словно к себе домой, на Всемирную парижскую выставку.

Так что определенное сходство местного богатея Мокия Парменыча Кнурова (Владимир Абрамов) с французским модельером Шарлем Лагерфельдом, а также наличие в небольшом волжском городе международного аэропорта не кажутся такими уж смелыми допущениями.

Аэропорт и сеть фастфуда при нем — «градообразующее» предприятие Бряхимова. Здесь трудятся абсолютно все обитатели населенного пункта. И скромный упаковщик багажа Карандышев (Владимир Шабельников), и скучающая официантка Лариса (Елизавета Шакира), и оборотистая содержательница собственного парфюмерного бренда «OGUDALOW» Харита Игнатьевна (Марина Конюшко).

Пассажиры и обслуга, хозяева жизни и челядь, короли и шуты давно уже разделились тут на два непересекающихся биологических вида — как элои и морлоки у Герберта Уэллса или Мадам и служанки у Жана Жене.

Единственным уязвимым элементом этой стройной и (увы) по сей день актуальной картины русского мира оказываются отношения Ларисы с Паратовым (Григорий Сергеенко). Ни эффектные танцы, ни хит Монеточки, ни гуляющий по аэропорту грустный ангел с внешностью Стинга (Виктор Кренделев) не в силах скрыть того факта, что история обманутых девичьих грез и коварного соблазнителя осталась там, где и должна была, — в последней четверти XIX века.

Петербургский театр «Суббота» открыл 52-й сезон премьерой. Главный режиссер Андрей Сидельников поставил спектакль «Вещь» по мотивам пьесы «Бесприданница» Островского. Корреспондент «РГ» побывала на премьере и поговорила после спектакля с режиссером.

Девушка из небогатой семьи Лариса Огудалова, красавица, но бесприданница, оставлена барином Паратовым, вскружившим ей голову и уехавшим. Ему нужна богатая невеста — брак по расчету, золотые прииски в придачу. Лариса собирается замуж за нелюбимого человека — бедного чиновника Карандышева. Внезапно в город возвращается Паратов.

Сюжет пьесы, написанной с 1874 по 1878 год, в театре «Суббота» перенесен в наши дни. Современное прочтение классики. У Островского действие происходит в Бряхимове, большом вымышленном городе на Волге. У Сидельникова — в аэропорту вымышленного города. «Волгой» названа авикомпания. У автора в тексте читаем:

Паратов. Так вы меня, Василий Данилыч, с «Самолетом» ждали?

Вожеватов. Да ведь я не знал, что вы на своей «Ласточке» прилетите; я думал, что она с баржами идет.

На сцене — зал ожидания. Люди-роботы в темных очках. Хэштеги на экране: #вожеватов, #нетвоя, #яишка, «#бесприданница В каждой семье страны». Вожеватов — представитель торговой фирмы. Но и у Островского это представитель богатой торговой фирмы, покупающий у Паратова пароход «Ласточка».

Небогатый чиновник Карандышев превращен в упаковщика чемоданов в аэропорту. Лариса работает в ресторане быстрого питания. Ее мама — администратор бутика в аэропорту. Все логично, в духе времени.

В роли Ларисы Огудаловой — Елизавета Шакира, недавняя выпускница Санкт- Петербургского института кино и телевидения (мастерская народной артистки России Анны Алексахиной). В других ролях: Марина Конюшко (Харита Игнатьевна Огудалова), Владимир Абрамов (Кнуров), Григорий Сергеенко (Паратов), Владимир Шабельников (Карандышев), Иван Байкалов (Вожеватов), Максим Крупский (Гаврило, владелец ресторана), Владислав Демьяненко и Софья Андреева (актеры).

Сколько стоит человек?

Время от времени вижу в театрах возмущенных зрителей: «Безобразие! Верните деньги за билеты. Это не Чехов (Горький, Тургенев…)» Не принимают современное прочтение. Вы готовы к такому бунту?

Андрей Сидельников: Мы сыграли премьеру, и никто пока не возмущался, наоборот, услышали такой отклик: «Это про нас. Мы незаметно становимся вещами. В суете забываем про чувства, про настоящее». Зрители приняли спектакль. Да, действие перенесено в наше время, но звучит текст Островского. Понимаете, в этом-то и интерес — почувствовать, насколько актуальна и современна наша классика. Мы со школы привыкли к тому, что русская классика — это скучно, непонятно. Но почему? Потому что не про нас, а про каких-то далеких дворян в красивых костюмах, диких купцов, говорящих на непонятном языке. А нам с художником спектакля Николаем Слободяником показалось, что эта пронзительная история из нашего сегодняшнего мира.

Почему «Вещь»? Считаете, непонятно юному зрителю слово «бесприданница»? Устарело?

Андрей Сидельников: Название «Бесприданница» созвучно, на мой взгляд, с сегодняшними сериалами («Содержанки», «Любовницы»). Мне кажется, то время (XIX век) приходит в наше и тексты звучат актуально. Там были дельцы, они вертели делами, имели пароходы. Так похоже на наши дни! И сейчас все можно купить, продать — яхты, рестораны, любовниц. Купец — бизнесмен, суть та же.

В пьесе Карандышев говорит Ларисе: «Хороши ваши приятели! Какое уважение к вам! Они не смотрят на вас, как на женщину, как на человека, — человек сам располагает своей судьбой; они смотрят на вас, как на вещь. Ну, если вы вещь, — это другое дело. Вещь, конечно, принадлежит тому, кто ее выиграл, вещь и обижаться не может». Для меня эта тема самая важная. Лариса осознает, что она вещь — как шуба, машина, должна кому-то принадлежать, ее можно взять напрокат, купить, пользоваться, выбросить…

История про женщину, про то, как незаметно люди превращаются в вещи. Всем, и мне тоже, хочется выглядеть по-другому, моложе, круче, быть еще кем-то, а не собой… Люди забывают обо всем человеческом, становятся «функциями». Почему мы и обозначили персонажей: официант, упаковщик, владелец ресторана, гастарбайтер, представитель торговой фирмы. То есть профессия сильнее человека, она — камертон.

Лариса — единственная живая героиня, вокруг нее роботы, одни имеют деньги, другие хотят иметь их. Она умеет любить, дышать, быть свободной, поэтому не выживает. Если у Островского она находится на содержании у мамы, женихи ее одаривают, то у нас девушка работает, хочет вырваться от зависимости, сохранить себя.

Кто бы что ни думал, но я уверен, что современный человек хочет быть человеком, а не вещью.

«Островский сейчас актуален как никогда» — так говорили и 20 лет назад, и сегодня. Почему, на ваш взгляд?

Андрей Сидельников: В ХХ веке у нас в Советском Союзе все было общим, частной собственности не существовало, не было дельцов, бизнесменов, которые владели пароходами, самолетами. А у Островского ведь многое в драматургии связано не только с гуманитарными вопросами, но и с товарно-денежными отношениями. 40-50 лет назад наши родители могли лишь представлять, что такое «продать бизнес», а ведь именно это и делает Паратов. Трудно было представить, как можно прокатиться на ярмарку в Париж, что предлагает главной героине богач Кнуров. Поэтому нередко постановки по классике были историческими экскурсами в прошлое. Но мы давно вернулись во времена Островского, а все боимся порой это признать и принять. Есть те, кто зарабатывает фантастические деньги, могут купить все что угодно, вплоть до любви, человека. Капитализм существует и подчас принимает страшные формы. Об этом мы говорим в спектакле «Вещь». И если в прошлом важнее был вопрос «чего стоит человек?», то в настоящем гораздо актуальнее «сколько он стоит?».

Факты

История свидетельствует: в 1878 году премьерные спектакли по «Бесприданнице» в Москве и Петербурге вызвали протест у зрителей и театральных критиков. Писали, что «драматург утомил всю публику вплоть до самых наивных зрителей», мало кому интересна история о «глупенькой обольщенной девице». Признание пришло позже — уже после смерти Островского. С тех пор театральные подмостки и киносъемочные площадки увидели немало вариаций хрестоматийной пьесы. Как примут новую версию в Петербурге нынче?

15 и 16 сентября в театре «Суббота» зрителям представится возможность посмотреть на «Бесприданницу» А.Н. Островского с нового ракурса. Постановка под названием «Вещь» Андрея Сидельникова заслуживает внимания. И на это есть как минимум пять причин.

«Вещь» актуальна. Сцена представляет собой зал ожидания в аэропорту будущего в стилистике «Зала ожидания» Йоса Стеллинга. Словно сошедшая с картины Эдварда Хоппера официантка в бесконечном рефрене вытирает прилавок, танцует под мелодичную гитарную музыку и каждые 10 минут замирает в рекламной паузе. Двое других официантов, как персонажи Сэмюэля Беккета «В ожидании Годо», ждут прибывающих пассажиров, дезинфицируют столик в кафе с рекламным слоганом «У Гаврилы дорого» и вводят зрителей в суть происходящего. В этой футуристической реальности текст 19 века звучит из уст людей-роботов с застывшими лицами и механистическими жестами, их глаза спрятаны за солнцезащитными очками. Сцена разделена стеной из полиэтиленовой плёнки, в которой чувствуется намёк на культуру упаковки, презирающей содержимое. Это мир слоганов, неоновых вывесок и хэштегов. Здесь свадьба важнее любви, а внешность – ума.

Второй повод успеть посмотреть спектакль «Вещь» — пробуждение чувств. Драму Островского о холодном бессердечии мужчин, продающей дочь матери-попрошайке, а также наивной, обольщённой и брошенной Ларисе большинство знают по художественному фильму «Жестокий романс». Составить конкуренцию высокомерному таланту Никиты Михалкова и горячей романтичности Ларисы Гузеевой непросто. И отдельный плюс постановки в том, что актёры театра «Суббота» не стали бледными копиями выдающихся актёров «Мосфильма», а создали свои вполне достойные образы. Исполнивший роль Сергей Сергеича Паратова Григорий Сергеенко не столько высокомерен, сколько держится отстранённо и с достоинством, нетороплив и содержателен. Он, словно кинорёжиссер, заметив в Ларисе красоту, особенно ярко озарённую любовью, превращает каждое ее движение и взгляд в произведение искусства, транслируемое в виде фильма на экран. Так постановка не только не спорит с кинематографом, а дополняется им впуская в сценографию технические эффекты, чтобы уже на языке кино выразить восхищение цветущей красотой девушки. Юная Елизавета Шакира создала Ларису меланхоличной и хрупкой, бунтующей на последнем дыхании перед тем, как вслед за остальными персонажами надеть солнцезащитные очки, обрести стальной голос и адаптироваться. У этой девушки в силу юности нет компромиссов: либо жертвенная любовь — ради развлечения друзей любимый может и пристрелить, либо жизнь с неприятным ей человеком, за которого бесконечно стыдно из-за его тщеславной прихоти дотянуться до высшего общества. Роль Юлия Капитоныча Карандышева исполнил Владимир Шабельников. В постановке «Вещь» он упаковщик. Только в итоге упаковывает он не чемодан, с которым всё пытается догнать Паратова Лариса, а саму девушку.

При этом не стоит думать, что жанр драмы приведёт исключительно к сентиментальным чувствам. Одно из самых больших достоинств спектакля и третья причина его посмотреть заключается в том, что «Вещь» рассмешит. В постановке множество забавных эпизодов, включая рекламные слоганы, диалоги официантов и, прежде всего, Робинзона и Пятницу. Словно Конферансье и Салли (Лайза Миннелли) из фильма «Кабаре» эта восхитительная парочка (Владислав Демьяненко и Софья Андреева) своими пародиями, музыкальными и танцевальными номерами, а также клоунадой создают контраст мелодраматичности основной сюжетной линии. Есть комические моменты и у мамы Ларисы, которая в образе, созданном Мариной Конюшко, оказалась даже более соблазнительной чем дочь.

Четвёртая причина – та, ради которой многие ходят в театр и читают книги. Во время просмотра спектакля волей-неволей придётся задуматься. Например, о том, что вещизм или объективизация – столпы капиталистического общества, в котором всё продаётся и покупается, в том числе и люди. Используя как оправдание — разочарование в высоких чувствах женщины и мужчины стремятся продать себя подороже. Семья, счастье, любовь остаются просто словами там, где в душу человеку заглянуть некогда. Героям холодно и пусто. Никто не сочувствует Ларисе, но и в ней сочувствия к другим нет. Попытка догнать ускользающего за миллионами равнодушного к ней мужчину мало напоминает любовь. Больше это похоже на игру в жертву или преследователя.

И последняя пятая причина кроется в том, что современное искусство и современный театр — это всегда отражение нас самих «здесь и сейчас». И если в зеркальной поверхности видно только тело, то в театре раскрывается и душа. В живом взаимодействии камерных залов, где до актёров рукой подать, исчезает четвёртая стена и наступает момент взаимопонимания, который может помочь увидеть себя с нового ракурса, измениться или принять.

5 и 16 сентября театр «Суббота» покажет премьеру спектакля Андрея Сидельникова «Вещь» (16+) — по мотивам «Бесприданницы» Александра Островского.

«Бесприданница» — из числа поздних сочинений драматурга Островского. При жизни автора это произведение большого успеха не снискало, оценили его позднее. Сегодня количество версий и вариаций пьесы насчитывается десятками.

Мелодраматичный сюжет о юной и прекрасной, но бедной Ларисе Огудаловой, без памяти влюбившейся в бонвивана Сергея Сергеевича Паратова, но так и не вышедшей за него замуж, главный режиссер театра Андрей Сидельников перенес в наши дни, а местом действия сделал аэропорт. Отчаянным положением девушки решают воспользоваться богатые купцы, сделав ее разменной монетой в своих планах. Вопросы, которыми задаются создатели спектакля, что называется, на все времена: сколько можно дать за красоту, любовь, молодость? Сколько стоит человек? И в какой момент приходит осознание, что нас самих уже купили?

В роли Ларисы Огудаловой дебютирует Елизавета Шакира, выпускница мастерской Анны Алексахиной (в СПбКиТ).

Начало в 19:00.

В театре «Суббота» готовятся к открытию после долгого перерыва. Для зрителей артисты подготовили сразу несколько премьер. Какие именно, рассказывает корреспондент телеканала «Санкт-Петербург» Анна Заславская.